Наверх
AG, 38 - 23 сентября 2008 14:14
Она не умеет красиво и точно высказывать свои мысли да, что там, она даже не может сформировать своих настоящих желаний. Во всем жуткий сумбур и беспорядок.
Забавно, ведь сама она думает совершенно иначе. Ей кажется, что она вполне продумана и все ее поступки выстроены согласно железобетонной логике.
Все бы так и было, если бы не частые отступления от собственных правил, если бы не эти вечные отступления. Она закрывает на них глаза, она не может их объяснить и делает вид, что их нет, воспринимая свои отступления от правил как недоразумение, мелочь, пустяк, временное помешательство. И, конечно же, нет ничего удивительного в ее частенько полу прикрытых глазах, она уверена, это совсем не заметно, но. Конечно же это заметно, и эта таинственная полу прикрытость громко заявляет о том, что именно сейчас, буквально сию минуту, она нарушает свои же правила. Нарушает, снова и снова и было бы вполне логично, попросту изменить свои придуманные правила, ну или хотя бы задуматься об этом. Но нет, ей больше нравятся исключения, по большому счету только этими исключениями она и живет, только их и помнит, только так и определяет важные этапы своей жизни. А правила, что же такое ее правила? Откуда они взялись? В сущности, они были всегда, когда-то их диктовали родители, социум, да и мало ли было в детстве авторитетов. Окунувшись в подростковый нигилизм, навязанные правила было очень приятно нарушать. Это вызывало сладостное чувство свободы, будоражило взрослостью.
А потом случились первые шишки, потом еще и еще. А потом родились первые, совсем еще не зрелые, но только ее собственные, правила поведения. Конечно, в них все еще было много того, что так настойчиво навязывал социум, но уже появились и пункты написанные собственным, порой весьма горьким опытом.
Шло время и в подсознательный свод правил дописывались новые и новые строки.
Все больше становилось ограничений, все меньше оставалось свобод.
И вот, что странно, новые пункты правил, рождались после очередного отступления от прежних. И больше никак они не рождались. До поры до времени, все было спокойно, и соблюдать собственные законы было очень просто. А потом появлялся очередной повод их нарушить, очередные исключения, и как правило, очередной повод вписать новую поправку. И вот однажды, сформированный в ее голове свод законов, стал таким суровым, что соблюдать его стало почти невозможно.
Я смотрю на счастливое подернутое румянцем женское лицо. Она не делает никаких оценок, она не строит планов, она улыбается, с удовольствием нарушая свои правила, и зажмуренные глаза, яркое тому подтверждение. Я смотрю на ее счастливое лицо и верю, однажды она перестанет следовать своим правилам, перестанет делать исключения и будет смотреть на мир широко раскрытыми глазами.
Забавно, ведь сама она думает совершенно иначе. Ей кажется, что она вполне продумана и все ее поступки выстроены согласно железобетонной логике.
Все бы так и было, если бы не частые отступления от собственных правил, если бы не эти вечные отступления. Она закрывает на них глаза, она не может их объяснить и делает вид, что их нет, воспринимая свои отступления от правил как недоразумение, мелочь, пустяк, временное помешательство. И, конечно же, нет ничего удивительного в ее частенько полу прикрытых глазах, она уверена, это совсем не заметно, но. Конечно же это заметно, и эта таинственная полу прикрытость громко заявляет о том, что именно сейчас, буквально сию минуту, она нарушает свои же правила. Нарушает, снова и снова и было бы вполне логично, попросту изменить свои придуманные правила, ну или хотя бы задуматься об этом. Но нет, ей больше нравятся исключения, по большому счету только этими исключениями она и живет, только их и помнит, только так и определяет важные этапы своей жизни. А правила, что же такое ее правила? Откуда они взялись? В сущности, они были всегда, когда-то их диктовали родители, социум, да и мало ли было в детстве авторитетов. Окунувшись в подростковый нигилизм, навязанные правила было очень приятно нарушать. Это вызывало сладостное чувство свободы, будоражило взрослостью.
А потом случились первые шишки, потом еще и еще. А потом родились первые, совсем еще не зрелые, но только ее собственные, правила поведения. Конечно, в них все еще было много того, что так настойчиво навязывал социум, но уже появились и пункты написанные собственным, порой весьма горьким опытом.
Шло время и в подсознательный свод правил дописывались новые и новые строки.
Все больше становилось ограничений, все меньше оставалось свобод.
И вот, что странно, новые пункты правил, рождались после очередного отступления от прежних. И больше никак они не рождались. До поры до времени, все было спокойно, и соблюдать собственные законы было очень просто. А потом появлялся очередной повод их нарушить, очередные исключения, и как правило, очередной повод вписать новую поправку. И вот однажды, сформированный в ее голове свод законов, стал таким суровым, что соблюдать его стало почти невозможно.
Я смотрю на счастливое подернутое румянцем женское лицо. Она не делает никаких оценок, она не строит планов, она улыбается, с удовольствием нарушая свои правила, и зажмуренные глаза, яркое тому подтверждение. Я смотрю на ее счастливое лицо и верю, однажды она перестанет следовать своим правилам, перестанет делать исключения и будет смотреть на мир широко раскрытыми глазами.
Добавить комментарий
Комментарии: 0
